Грех – имя твое, женщина  - Степанида Воск

В свой дом, вернее, в дом своих родителей Игорь меня не водил. Я вначале думала, что из-за скромности, а потом поняла, что совершенно по другим причинам. Игорю я была не пара.

Кто я такая? Девочка из провинции. А они? Белая кость, голубая кровь. Я же бесприданница, без рода, без племени.

Не знаю, что во мне нашел Игорь?

Может быть желание хоть над кем-то иметь власть сыграло свою роль? Скорее всего. Ведь мною он мог помыкать как хотел, а я позволяла, понимая, что особого выхода у меня нет. Пока я учусь, то не смогу обеспечить себе достойное жилье. Заработка официантки едва хватало на еду и содержание себя. Игорь особой щедрости не выказывал. Вначале, после нашего знакомства он прикидывался не особо состоятельным парнем, а когда я узнала правду, то уже было поздно что-то менять.

Девчонки не один раз мне говорили, что надо бросить Игоря и найти себе мужика посостоятельнее. Чтобы с него можно было что-то поиметь. Но я всегда отнекивалась, говоря, что телом не торгую. Хотя, если разобраться, то получалось, что как раз таки торговала, зарабатывая себе жилье.

— Нет. Сегодня не поеду. С тобой останусь. Ты сегодня такая классная. Ласковая. Думаю, что мы еще с тобой покувыркаемся в постели. Не так ли, Ирочка? — от звука голоса Игоря меня чуть не стошнило.

— Я устала. И мне завтра на работу надо, — возьми и скажи я.

— Ах. Значит, устала. А шляться где попало — не устала. Ты так мне и не сказала, где была, сучка, — вот кто меня дернул за язык начать перечить Игорю?

Как назло ничего в голову не шло.

Спас меня звонок телефона.

— Да. Я, — Игорь ответил сразу. По выражению лица я поняла, что звонил кто-то из родственников. — Где? Где? В Караганде, — рявкнул мужчина.

Ясно, что не мама. С ней он так не разговаривает. Скорее всего, сестрица.

— Я взрослый мужчина, — вещал Игорь, — могу себе позволить гулять до двенадцати. В моем возрасте детей имеют десятками, а ты меня учишь. Сколько можно?

Тихонько отошла в стороночку, моля бога, чтобы мужчину вызвали домой, и он оставил меня в покое хотя бы на сегодня.

— Хорошо. Я скоро буду, — наконец, бросил Игорь.

Я с огромным облегчением вздохнула. Неужели сбылась моя мечта? Однако радовалась я не долго.

— Так, Ирочка, пошли в постельку. Планы меняются. Но у меня есть в запасе еще с полчасика. Успеем.

Чтоб ты сдох.

Эти слова чуть не сорвались у меня с языка, когда я поняла, что просто так с крючка у меня соскочить не получиться. Тогда я решила использовать старое проверенное средство, заявив, что мне нельзя, потому как наступили критические дни.

— Ничего страшного. Я не брезгливый. Потом пойдешь, подмоешься.

Можно подумать, до этого я никогда так не делала.

— Игорь, может в другой раз? А? Тебя дома ждут, а мне завтра на работу, — заканючила я, надеясь на благоразумие мужчины.

— Не хочешь в постель? — спросил Игорь.

— Нет. Не хочу, — замотала я головой.

— Ну не хочешь в постель, тогда давай здесь. Стоя тоже можно. Хоть какое-то да разнообразие, — прозвучавшие слова еще до меня не дошли, а меня уже поворачивали спиной и задирали юбку.

— Игорь, не надо, — запротестовала я, пытаясь не упасть. Мы как раз стояли около дивана.

— Надо, детка, надо. Я хочу, — моя юбка была задрана до пояса и мужская рука стягивала трусики вниз. — Упрись, а то мне неудобно.

— Игорь, но я не хочу, — я чуть не плакала.

— Хочешь, детка, хочешь, — пальцы Игоря грубо вторглись меж нежных складочек плоти. От неожиданности я вскрикнула. Было очень неприятно.

— Игорь, пожалуйста, не надо, — просила мужчину, стараясь удержать равновесие. Было до чертиков неудобно стоять. Тело так и норовило упасть вперед, ибо диван подбивал ноги.

— А говорила, что критические дни. Брехушка, — довольно произнес Игорь, высунув из меня пальцы.

— Сегодня должны были начаться, — нашла что сказать.

— Подождут, — Игорь был счастлив, что сумел меня подловить на вранье.

Я услышала, как звякнула пряжка ремня, как зашуршало стаскиваемое белье. И тотчас в мою промежность уперлось нечто твердое. Игорь был возбужден до предела. Его всегда заводила моя несговорчивость. А тут еще вдобавок время поджимало.

Мужчина не стал тратить время на мое возбуждение. Второй раз за сутки я ощутила в себе мужчину. Вот только первый раз, хоть и был первым, но даже в сравнение не шел с тем, что я чувствовала сейчас.

Насилие чистой воды. Мужская плоть грубо врывалась в мое тело, причиняя боль и душевные страдания.

Сегодня я как никогда ощущала себя тряпкой, о которую вытирают ноги. А ведь именно сама позволяла себе быть ею. Мне вспомнились слова незнакомца, когда он переживал, что мне может стать плохо в сауне. А ведь к тому времени он уже получил все что хотел, но, тем не менее, волновался о моем самочувствии. Игоря же никогда не волновало, что я ощущаю. Хорошо ли мне? Как я живу? Что у меня внутри? Абсолютно ничего.

Каждый толчок, причиняющий боль, заставлял меня по-новому взглянуть на себя как бы со стороны. О чем я мечтала и что в итоге получила. Кем я стала?

Тряпкой. Подстилкой. Вот кем.

И если я сама себя ощущаю так, то почему люди должны ко мне иначе относиться?

Как они могут ко мне относиться иначе, если я сама позволяю о себя вытирать ноги?

Почему я позволяю о себя вытирать ноги?

— Что ты сказала? — услышала голос Игоря. Судя по сдавленной интонации, он был уже на грани и практически готов был кончить.

— Да пошел ты, — не знаю, как мне удалось извернуться из цепких лап мужчины, но я смогла это сделать. Мужская плоть выскользнула из моего тела.

— Ты куда? — неслось мне вдогонку, а я, заплетаясь в собственных трусиках, кинулась в ванную. Только там я могла спрятаться от мужского гнева, который последовал вслед за мной. Еще бы, ведь Игорь так и не кончил.

Уж какие ругательства я услышала о себе. Таких эпитетов я не встречала даже на заборе, а ведь еще несколько мгновений назад мужчина шептал мне ласковые слова. В его понимании. Я же надеялась только на то, что время, отпущенное Игорю, истечет, и он покинет квартиру. Ждать пришлось долго. И как он только не выломал дверь в ванную? Я даже не знаю, что его остановило.

Когда Игорь все же удалился, то до меня потихоньку стала доходить вся патовость ситуации.

Руки мелко задрожали, а в душе появилась тревога, подкатившая под самое горло. В глазах застыли невыплаканные слезы. Напряжение сковало измученное тело. Еще немного и меня бы уволокло в пучину черной тоски. Уж я себя знала, причем очень хорошо. А уж выбраться из подобного состояния ой как сложно. Была в моей натуре одна особенность, стоило загнать себя в черную меланхолию и тогда без посторонней помощи из нее уже не выбраться. А нельзя. Я должна быть сильной, чтобы решить все возникшие проблемы. Следовало как можно быстрее расслабиться. А что может помочь в расслаблении кроме как физическая нагрузка, хороший секс или же алкоголь. От последнего можно заработать цирроз печени. А потому он исключался априори.